Вольфганг Тильманс и образный ресурс снэпшота
Фрагменты статьи, посвященной анализу приемов и смыслов, ассоциирующихся с понятием снэпшота, в творчестве немецко-британского фотохудожника Вольфганга Тильманса, одного из самых видных представителей современного искусства последних десятилетий. В тексте рассматривается практика этого автора конца 1980-1990-х годов, когда в основе его персонального творческого процесса лежит не только прямая мгновенная, во многом интуитивная, съемка, но и другие способы продуцирования визуальных образов, так или иначе отсылающие к снэпшоту.
Статья входит в состав сборника Государственного института искусствознания МК РФ «Западное искусство. XX век. Девяностые годы» выход которого из печати планируется в 2024-м году.
Вольфганг Тильманс. Зрение. 2013
Мгновенный снимок (снэпшот) ассоциируется со съемкой ручной, относительно (или совсем) дешевой камерой, без специальной подготовки и расчета на предустановленный визуальный стандарт. Здесь нет четких интенций при создании кадра — вплоть до уровня полуавтоматизма психофизической динамики и бессознательности в выборе фрагмента внешней реальности, изображение которой попадает в объектив. Субъект снэпшутерства — это непрофессионал-любитель, снимающий виды и объекты визуального окружения «на память», ради сугубо приватных целей, не имеющих более широких социальных функций, вместе с присущими этим последним формальными конвенциями. Для того, чтобы подобная фигура возникла, фотография должна была превратиться в массовое, буквально всенародное занятие, чего не могло произойти до тех самых пор, пока съемочные процедуры оставались слишком сложными для среднестатистического фотолюбителя. Без появления армии снэпшутеров с их фото-боксами и «безграмотными» снимками, медиум вряд ли бы мог столь стремительно освободиться от мануграфических визуальных стандартов, сдвинувшись к тому, что Вальтером Беньямином было названо «оптически-бессознательным».
Вольфганг Тильманс. Пловец вольного стиля 15. 2003
Тильманс — фотохудожник, сумевший поразительным образом скрестить традицию snapshot based фотографии с современным искусством и социокультурным активизмом, в котором политика неотделима от персональных вкусов и образа жизни, в результате чего стал автором действительно универсальной художественной системы. При этом, когда его фотографии по причине явного, хоть и поверхностного визуального сходства называют снэпшотами, Тильманс не устает указывать на их фундаментальное отличие от этих последних: «Это недоразумение, что я имею дело с (бездумной — В. Л.) случайностью. Что интуитивность, моментальность моих фотографий может сделать их похожими на снэпшоты, будто бы я был занят исключительно тем, чтобы снять их как можно в большем количестве». В то же время для Тильманса банальность — знак самого окружающего мира, в котором содержится весь материал для творчества и все те отношения, которыми он связан с жизнью. Задача для него — не утонуть в банальности, но и не улететь; владеть профессионально необходимым и, одновременно, труднодостижимым умением быть инсайдером, оставаясь в перманентной позиции аутсайдера.
Вольфганг Тильманс. Обнимающиеся Алекс и Лутц. 1992 / Вольфганг Тильманс. Сьюзен и Лутц, белое платье, армейская юбка. 1993
Не будучи снэпшутером, Тильманс органически неравнодушен к снэпшоту: «Мне нравится, как это слово используют некритики и непрофессионалы. Они пользуются им, чтобы выразить чувство близости, всего того, что любят — отчего и делают снэпшоты всего, что любят». Да и сам процесс съемки рисуется у Тильманса размыканием герметичной сферы эстетической практики, в равной степени являясь и художественно-перформативным, и этическим актом. Для него фотография существенна не только сама по себе, но и как часть более широкой целостности. К тому же такая фотография в своей функциональности родственна любовному чувству. Обычные люди снимают именно то, что им нравится, что они любят, для того, чтобы запомнить, обратить в овеществленную память, положенную в основание мифа их жизни. Это и есть цель любительского снимка, его функция.
Вольфганг Тильманс. Йохен (Кляйн) принимает ванну. 1997 / Вольфганг Тильманс. Андерс (Брайтон Арчимбольдо). 2005
Изображение для Тильманса — не отпечаток культурно-конвенциональной картины мира, а визуальная эманация контакта с ним, своего рода перформативный объект, отпечатавшийся на бумаге след персонального или, в случае портретирования, межперсонального контакта. «Мне нравится идея фотографии как чего-то, соединяющего меня с миром, с другими. У меня возникает контакт с человеком, когда он осознает: „А, я чувствовал это прежде. Я помню джинсы на перилах, пусть никогда и не видел именно этой пары. И я помню такие апельсины на моем подоконнике“. Это чувство „я не один“. Движущая сила, стоящая за всеми этими вещами — через нее я хочу обрести связь с людьми. Я верю, что любую мысль, любую идею следует сначала испытать на своем опыте и только затем уже распространять».
Вольфганг Тильманс. Драпировка. Борн Эстейт. 2002 / Вольфганг Тильманс. Серые джинсы на стойке лестничных перил. 1991
(Тильманс:) «Я всегда был неравнодушен к газетным снимкам. В подростковом возрасте у меня был альбом, в который я собирал новостные фото с историями, вроде угнанного в Могадишо самолета или суицидального культа в Джонстауне в Гайане. Меня поражало, сколько драматизма может быть сконцентрировано в дешевой зернистой картинке». И первое, что Тильманс, уже в качестве художника, принимается делать с репродукциями, это зумирует их с помощью только появившейся тогда модели лазерного фото-копира, позволявшего увеличение до 400%: ему тогда было довольно одной экспрессии простого увеличения (вместо фотосъемки).
Вольфганг Тильманс. Фотокопия (Барнаби). 1994 / Вольфганг Тильманс. Лес (Бриоль I). 2008
У Тильманса все в смешении и плюрализме, рожденных естественной динамикой: «в констелляции изображений я пытаюсь приблизиться к способу, которым вижу мир: не в линейном порядке, но в виде множества параллельных опытов — как сейчас я смотрю на вас, и это портрет, а в то же время за окном — пейзаж, здесь же на столе стоят чашки, и там моя нога. Это множественные единичности, доступные одновременно, поскольку делят между собой одно общее пространство».
Вольфганг Тильманс. Лутц, Алекс, Сьюзен и Кристоф на пляже. 1993 / Вольфганг Тильманс. Ботинок/Нога. 1992
Вольфганг Тильманс. Lux (Сияние). 2009 / Вольфганг Тильманс. (Водопады) Игуасу. 2010
Вся проделанная Тильмансом работа по деконструкции традиционных иерархий творческого процесса завершается феноменом его выставочной экспозиции, которая всякий раз является и отдельной работой, и холистическим синтезом всех менее масштабных элементов и процессов. Его произведения могут находиться практически в любом месте вертикальной или горизонтальной экспозиционной плоскости (стены, столба, балки, витрины и т. д.) и образовывать самого разного рода комбинации. «Как в партитуре, пространство между фотографиями — столь же важный элемент экспозиции, как и они сами». В разговоре Тильманса с Джоном Сэвиджем последний говорит, что тильмансовская экспозиционная стена напоминает ему стену спальни подростка с разнообразными снимками, журнальными вырезками, постерами и памятными предметами, размещенными на ней.
Виды выставки Вольфганга Тильманса «Твое тело принадлежит тебе». Дом современного искусства. Будапешт. 4 июня — 18 июля 2021
Тильманс подтверждает верность наблюдения Сэвиджа: «Мне нравится ваше сравнение со спальней, оно верно по части того, чем вы хотели бы себя окружить, это как карта всего, что важно для вас. Я никогда не любил сравнения с „снэпшот-стилем“, всегда ненавидел это. В то время как сравнение со спальней подростка мне нравится, потому что она — то, о чем заботятся».
