Переосмысление тотема в современном дизайне
Традиционный тотем, понимаемый как сакральный символ рода или племени, воплощающий связь с миром духов и природы, в условиях секулярного и технологичного общества утратил своё первоначальное значение. Однако его глубинные социальные и психологические функции — идентификация, защита, создание общности и структурирование реальности — остаются востребованными.
Современная культура не отбрасывает архетип тотема, а переводит его на новый язык, отвечающий вызовам эпохи.
Construction of the Lascaux IV Cave Museum
Задача современного дизайна заключается не в простой стилизации или копировании архаичных форм, а в перепрочтении самой сути тотема — его способности выражать коллективную и индивидуальную идентичность, создавать эмоциональную связь и структурировать смысловое пространство вокруг человека.
I — Контекст современной культуры
Современная культура характеризуется несколькими ключевыми чертами, которые обуславливают возрождение интереса к тотемической форме.
Во-первых, кризис идентичности в глобализованном мире. В условиях размывания традиционных сообществ (национальных, религиозных, семейных) человек ищет новые точки опоры для самоидентификации. Ими становятся бренды, субкультуры, профессиональные сообщества, личные ценности. Современный тотем становится материальным маркером этой новой, часто сконструированной самостоятельно, принадлежности.
Global Trade Incheon Airport
Стрит-арт. Бэнкси. «Шоппинг до упаду», 2011
Во-вторых, цифровой детокс и тактильность. Как реакция на доминирование цифровой, нематериальной среды, возникает потребность в аутентичных, «настоящих» объектах, которые можно потрогать, которые обладают весом, фактурой и собственной историей. Предмет-тотем выступает антитезой виртуальному аватару, он укоренен в физическом мире.
Стрит-арт. Инсталляция из мусора Стрит-арт. Мурал в Лондоне в этностиле
В-третьих, экологическое сознание. Идея связи с природой, которая была центральной для архаичного тотема, возвращается в новой форме. Современный тотем может олицетворять не дух конкретного животного, а саму ценность природы, хрупкость экосистемы, выступая напоминанием и материальным воплощением экологичных практик.
Эко-стиль в интерьере
В-четвертых, новый анимизм. В дизайне и искусстве наблюдается тенденция к «очеловечиванию» предметов, наделению их характером, «душой». Предмет перестает быть просто инструментом; он становится компаньоном, хранителем эмоций и памяти, что напрямую перекликается с тотемическим восприятием мира.
I.I. — Кризис идентичности в глобализованном мире
Кризис идентичности в контексте глобализации — это структурное явление, вызванное столкновением традиционных, устойчивых моделей самоопределения с новой, текучей и фрагментированной реальностью. Это явление можно разделить на несколько взаимосвязанных процессов.
1. Декомпозиция традиционных опор
В традиционных обществах идентичность была задана извне и воспринималась как нечто незыблемое. Ее основными столпами долгое время являлись следующие институты:
- География и нация: принадлежность к определенной территории и национальной культуре с её уникальным языком, историей и мифами; - Религия: всеобъемлющая система ценностей, ритуалов и картина мира, предписывающая нормы поведения и жизненные цели; - Класс: чёткое социальное положение, часто наследуемое, которое определяло род занятий, круг общения и жизненные траектории; - Семья/Род: Роль внутри семьи и расширенного рода, диктующая модели поведения и ответственности.
В результате глобализации эти опоры были подорваны. Транснациональная миграция, интернет-коммуникация, секуляризация и активная социальная мобильность превратили их из абсолютов в опции. Индивид больше не «принадлежит» к одной группе по праву рождения; он вынужден выбирать и конструировать свою принадлежность.
2. Парадокс выбора и «тирания свободы»
Ситуация выбора, которую предлагает глобализация, порождает не столько эйфорию, сколько экзистенциальную тревогу и ужас. Социолог Зигмунт Бауман описал современность как «текучую» (liquid modernity), где формы социальной жизни не успевают застыть, как изменяются снова. Из такого хаоса нестабильности следует несколько различных проявлений, во-первых — «обречённость на выбор» или необходимость постоянно выбирать и пересматривать свою идентичность среди бесчисленного количества вариантов (профессиональных, культурных, идеологических, стилевых), что приводит к ментальному истощению.
Во-вторых — страх «неправильного выбора», так как в обществе, где считается, что «ты — это твой выбор», ответственность за неудачную идентичность ложится целиком на индивида, порождая чувство вины и неадекватности. И наконец, поверхностность идентификации — возможность «примерять» и менять идентичности как аватары в социальных сетях, что приводит к их обесцениванию. Идентичность становится перформансом, а не сущностью, что углубляет чувство неаутентичности.
3. Гибридность и культурный квилинг
Вместо монолитной идентичности формируется гибридная. Индивид становится носителем множества, иногда противоречащих друг другу, идентичностей. Например, один человек может быть русскоязычным программистом (профессиональная идентичность), буддистом (религиозная), фанатом японской поп-культуры (субкультурная) и активистом-экологом (идеологическая). Эти «ипостаси» могут актуализироваться в разных контекстах, не образуя единого целого. Таким образом, мозаичность — стратегия выживания в сложном мире, но она же является источником внутреннего конфликта и раздробленности.
Глобализация и цифровизация привели к размыванию традиционных опор идентичности (национальной, религиозной, семейной). Индивид оказался перед необходимостью конструировать свою идентичность самостоятельно, собирая её из множества фрагментов. Именно поэтому возникает потребность в материальных маркерах, которые визуализируют и закрепляют эту новую, «сборную» идентичность.
Так, предметы-тотемы становятся внешними символами личных ценностей, принадлежности к определенной субкультуре, профессиональному сообществу или экологическому движению. Например, дизайнерский многоразовый стакан или аксессуар из переработанных материалов — это не просто утилитарный объект, а знак, сообщающий о системе взглядов его владельца, новый «герб» племени единомышленников.
I.II — Цифровой детокс и тактильность
В рамках исследования переосмысления тотема, феномены цифрового детокса и тактильности не являются просто трендами, но больше симптомами глубокого системного сдвига — реакции человеческой психики и сенсорной системы на доминирование виртуальной среды. Это формирует социальный запрос, на который отвечает современный предметный дизайн, создавая новые тотемы.
Прежде чем говорить о детоксе, необходимо в целом обозначить, что мы подразумеваем под «токсином», с которым стараемся бороться. Итак, у цифрового токсина есть три центральных проявления: когнитивная перегрузка, чувство не-присутствия и симуляция аутентичности. Под когнитивной перегрузкой подразумевается постоянный поток уведомлений, подача мозгу информации в режиме нон-стоп и многозадачность, что приводит к синдрому «рассеянного внимания» и ментальной усталости.
«Один» (2017), фотография Чо Ги Сока
Чувство не-присутствия (Disembodiment) — это депривация телесности в рамках цифрового взаимодействия. Мы «кликаем», «листаем», но не «прикасаемся». Это создает ощущение отчуждения от собственного тела и физического мира, феномен «бестелесного разума». Симуляция же аутентичности это когда социальные сети предлагают тщательно курируемые, отфильтрованные версии реальности и себя, что порождает внутренний конфликт между публичным «я» и реальными переживаниями, усиливая чувство неаутентичности и одиночества.
Цифровой детокс в таком контексте — это не луддитский отказ от технологий, а стратегическая практика по восстановлению сенсорного и психического баланса. Это сознательное создание временных зон, свободных от цифрового шума, для возвращения в «аналоговое» настоящее. И именно здесь возникает ключевая роль тактильности.
Современный человек, проходящий цифровой детокс, инстинктивно ищет объекты, которые позволяют ему вернуть ощущение реальности через тело. Предмет-тотем становится таким компенсаторным инструментом.
I.III — Экологическое сознание
Экологическое сознание прошло длинный путь от узконаучной концепции до целостного мировоззрения. Если в XX веке доминировала модель «ресурсного» подхода (природа как кладовая, которую нужно бережливей использовать), то современное экологическое сознание склоняется ближе к «глубинной экологии» (Арне Нэсс). Здесь ценность природы не инструментальна, а внутренняя — она ценна сама по себе, а человек — не хозяин, но часть сложной, хрупкой и живой системы. В связи с этим возникает модель мира как сети взаимосвязей, где любое действие имеет последствия, прямо противоположную линейной модели «добыть-произвести-выбросить», господствовавшей в индустриальную эпоху.
Сегодня экологическое сознание функционирует как светская религия или новая мифология со своими грехами (чрезмерное потребление, углеродный след, использование пластика), добродетелями (осознанность, минимализм, zero-waste, апсайклинг), ритуалами (сортировка мусора, выбор локальных продуктов, участие в климатических маршах), апокалипсисом (климатическая катастрофа, шестое массовое вымирание). Эта новая мифология предоставляет человеку такую же новую систему координат для самоидентификации
Быть «экологичным» — значит принадлежать к глобальному сообществу «проснувшихся», тех, кто осознал угрозу и взял на себя ответственность.
Здесь и происходит столкновение с дизайном. Предмет в этой новой парадигме перестает быть нейтральным, он становится материальным манифестом, носителем информации о своих экологических «грехах» или «добродетелях». Материал становится неким свидетелем — натуральные, возобновляемые материалы (дерево, камень, лен, шерсть) или вторичные материалы (рециклированный пластик, металл) становятся визуальным и тактильным доказательством «правильного» выбора. Их текстура, неидеальность, следы происхождения говорят об аутентичности и «честности» по отношению к природе. Минимализм в дизайне интерпретируется не как эстетика, а как этика. Простая, долговечная, функциональная форма — это отказ от диктата моды, от быстрого устаревания, то есть прямая антитеза консьюмеризму.
Через язык материалов и минималистичных форм современный тотем выполняет ту же функцию, что и древний тотем: структурирует картину мира и дает индивиду чувство защищенности и принадлежности к целому, но делает это через призму актуальных экологических мифов и страхов.
I.IV — Новый анимизм
Классический анимизм (в терминах антропологии Э. Тайлора) — это вера в одушевленность природных объектов (камней, деревьев, рек) духами-покровителями. Связь с объектом была опосредована мифом и ритуалом.
Новый анимизм — это светский, феноменологический подход. Он основан не на вере в духов, а на признании агентности и индивидуальности материальных объектов. Предмет воспринимается не как пассивная вещь, а как активный участник диалога, способный влиять на эмоции, поведение и самоощущение человека. Такая парадигма коренится в нескольких современных концепциях: философия объекта (спекулятивный реализм) и теория акторно-сетевой теории Б. Латура).
Биоморфный дизайн коллекции мебели Re Bar от Фабио Хендри
Современный дизайн сознательно культивирует анимистическое восприятие через конкретные приемы, такие как, например, наделение характером через биоморфизм и органические формы. Объекту придают форму, которая отсылает к живому или природному, но не копирует его буквально. Это не стилизация под животное, а абстракция, вызывающая эмпатию. Также в современном дизайне широко развито акцентирование внимания на онтологии материала. Дизайнеры не маскируют материал, а позволяют ему «высказаться». Проявляется его подлинная текстура, неоднородность, внутренний рисунок, следы обработки, что создает ощущение, что у предмета есть «биография» и внутренняя жизнь, неподконтрольная до конца создателю.
Новый анимизм — это не декоративный прием, а стратегия ре-энчантинга (повторного очарования) мира.
Он позволяет дизайну создавать объекты, которые функционируют как современные тотемы, не через прямые отсылки к архаике, а через наделение их сложной материальной, тактильной и нарративной жизнью. Такой предмет-тотем становится не символом связи с духом предка, а материализацией связи с самой Материей, воспринимаемой как живая, динамичная и способная к диалогу сущность. Он удовлетворяет архаичную потребность в общении с не-человеческим миром, но делает это на языке современной философии, психологии и дизайна.
Человек сегодняшней эпохи живёт в условиях ускоренного ритма, постоянной тревожности и перегруженности визуальной информацией. Потребность в «вещах-опорах» выросла: предметы должны не отвлекать, а возвращать внимание к себе и своим ценностям. Исследование LU-KIM показывает, что аудитория ищет спокойные формы и ритуалы, устаёт от визуального шума и выбирает минимализм как способ внутренней гармонии. Параллельно с этим усиливается и культурный синтез: «эстетика Восточной Азии естественно сочетается с постсоветской функциональностью». Это создаёт запрос на новые дизайнерские формы, отражающие эту гибридность.
II — Примеры современных объектов
Объекты интерьера как персональные тотемы. Очень часто интерьерные объекты используются как заземляющие факторы, привязка и поддержка от самого ценного, собственного жилища, которое является в сознании человека безопасным местом. Таким образом, вазы и скульптуры таких студий, как «Zieta Studio», с их биоморфными, нефункциональными с первого взгляда формами, служат визуальными якорями в пространстве, неся скорее символическую, чем утилитарную нагрузку.
Zieta Studio in Milan
Гаджеты и ритуальные предметы тоже являются своего рода современными тотемами. Сравнение смартфона с личным тотемом уже стало клише, но тем не менее оно отражает суть: это объект, с которым пользователь устанавливает постоянную эмоциональную связь, который хранит его «душу» (данные, воспоминания, общение). Более тонкая интерпретация — беспроводные колонки в виде ритуальных камней (например, модели от компаний like «Vifa» или «Marshall»), которые не просто воспроизводят звук, но и являются культовым объектом для ценителей музыки, объединяя их в свое сообщество.
Rodeo PM charm, Made in France
Loewe Charms (Waschbär Würfel; Futuristische Katze Würfel)
Современные бренды так же уже работают с идеей предмета как личного символа, разработку идеи можно встретить у следующих брендов:
— Hermès Rodeo — тактильный кожаный брелок-тотем; — Loewe Charms — обереги в минималистичных формах; — Maison Margiela keychains — знаки идентичности; — Céline stone pendants — каменные амулеты, наполненные персональным смыслом.
Céline stone pendants
MM11 Glitter Star-Shaped Keyrings
Эти предметы не демонстрируют статус — они выражают внутреннее состояние владельца.
III — Новая функция предмета
Современный аксессуар превращается в язык самоопределения, так как переосмысление тотема приводит к смене его функциональной парадигмы с сакрально-ритуальной на психолого-коммуникативную, меняя и подход к внешнему виду самого тотема.
Новые функции, которые приобретает данное понятие таковы:
Функция самоидентификации и позиционирования. Предмет-тотем становится внешним выражением «Я» своего владельца. Он сообщает окружающим о его вкусах, принадлежности к определенной группе, системе ценностей (например, экологичный бамбуковый велосипед или дизайнерский многоразовый стакан).
Функция эмоционального якоря. В мире нестабильности и стресса такие объекты создают ощущение стабильности, безопасности и комфорта. Ритуал заваривания чая в определенной керамической чаше, зажигания ароматической свечи — это современные микроритуалы, где предмет выступает в роли медиатора и хранителя спокойствия.
Функция нарратива. Современный тотем является носителем истории. Это может быть история его производства (ручная работа, этичные материалы), история бренда-создателя или личная история владельца. Ценность объекта смещается с его утилитарных свойств на его способность генерировать и хранить смыслы.
Коммуникативная функция. Как и древний тотем, его современный аналог служит для различения «свой-чужой», но на новом уровне. Узнавание «своего» по наличию определенного предмета (например, аксессуара от конкретного дизайнера) создает чувство общности в глобальном масштабе.
Вывод
Тотем в современном дизайне не является анахронизмом. Пройдя путь демифологизации, он был заново осмыслен как мощный инструмент для работы с идентичностью, эмоциями и коммуникацией в сложном мире. Современный дизайн использует архетипическую силу тотема, наполняя ее новым содержанием, отвечающим на вызовы времени: потребность в аутентичности, тактильности, личном мифе и осмысленном потреблении.
Из сакрального символа тотем превратился в личный и коллективный маркер, который не поклоняется духам природы, но отражает дух своего владельца и эпохи.
